Инженерная судьба Андрея Андреевича связана исключительно с рождением и развитием алюминиевой промышленности СССР.
В 1929 году в числе небольшой группы выпускников Ленинградского электротехнического института молодой инженер А. А. Гайлит участвовал в строительстве, монтаже и работе Ленинградского опытного алюминиевого завода, на котором в полупромышленном масштабе на двадцати разновариантных агрегатах шёл отбор наиболее подходящей конструкции электролизёра для будущих алюминиевых предприятий страны. Затем, после четырёхмесячной практики во Франции, он в свои двадцать семь лет руководил строительством, монтажом, пуском и эксплуатацией электролизного производства на Волховском алюминиевом заводе (ВАЗ), где 14 мая 1932 года был получен первый в Советском Союзе промышленный алюминий.
В 1933 и 1934 годах главный инженер ВАЗа А. А. Гайлит уже как специалист, имеющий достаточно серьёзный производственный опыт, возглавлял срочно скомплектованную из научных сотрудников НИИСалюминия (ВАМИ) бригаду оперативной помощи пусковому Днепровскому алюминиевому заводу.
Будучи главным инженером «Главалюминий» в 1939 году Андрей Андреевич точно так же руководил большой пусковой бригадой учёных-исследователей и проектантов, направленной Наркомцветметом СССР в Каменск для помощи коллективу УАЗа при вводе в эксплуатацию первенца алюминиевой промышленности на Урале.
В начале Великой Отечественной войны А. А. Гайлит в качестве полномочного представителя Наркомцветмета СССР вместе с Е. П. Славским руководил демонтажем и эвакуацией промышленного оборудования Днепровского алюминиевого завода в связи с приближающейся к Запорожью линией фронта. Последний эвакэшелон грузился и уходил от левого берега Днепра на Восток под прямым артогнём врага.
По прибытии на Урал, с осени 1941 года, главный инженер «Главалюминий» на весь период Великой Отечественной воины, по сути, превратился в особо уполномоченного представителя Наркомцветмета СССР по кризисным ситуациям в производстве глинозёма и алюминия.
Можно сказать с уверенностью: куда не успевал сам нарком П. Ф. Ломако, туда направлял Гайлита, наделяя его исключительными полномочиями. Для Петра Фадеевича были важны профессиональные и личностные качества А. А. Гайлита – широчайшая эрудиция специалиста, умение найти простой выход из самой сложной ситуации, постоянная готовность к принятию на себя ответственности, его изумлявшее всех окружающих самообладание…
«Много помогал Андрей Андреевич Гайлит, который часто и длительное время бывал на заводе, его уравновешенный характер, спокойствие и выдержка в то напряжённое время, были особенно ценны», – Галина Владимировна Друцкая, заведующая производством глинозёмного цеха УАЗа, с теплотой вспоминала дружескую руку главного инженера «Главалюминий».
Анатолий Акиндинович Евтютов, руководитель глинозёмной групы УАЗа, рассказывал, как обсуждался вопрос по увеличению выпуска глинозёма на УАЗе. Было высказано два предложения: осуществить мероприятия по интенсификации способа Байера или строительство ещё одного глинозёмного цеха. Второй вариант встретил бурные протесты: он требовал много времени, а также потребуется отвлечь с фронтовых заказов много металла и людских ресурсов. Казалось, дело зашло в тупик. В конце совещания слово взял Гайлит Андрей Андреевич:
«Внешне спокойный, собранный, тихо и уверенно он сказал: «Надо строить второй цех!» Реакция на такое предложение была, нет, наверное, не была, а просто установилась гробовая тишина и длилась она необычно долго», – писал А. А. Евтютов.
Спустя некоторое время после совещания П. Ф. Ломако переговорил с членом ГКО и, получив согласие, дал команду – немедленно проектировать и строить второй глинозёмный цех. История показала, что этот вариант, хоть и самый тяжёлый, оказался единственным правильным.